I I
I I
I I
I I
I I
I I
I I
I I
I I
I----------------I
|
Остап Кармоди: киберпанк и кино
Глава первая, где о кино не будет ни слова:
Поговорим о понятиях
The future has arrived;
it's just not evenly distributed.
Уильям Гибсон о будущем
Я просыпаюсь от того, что мне что-то мешает. Пытаюсь перевернуться на другой бок и ощущаю резкую боль под лопаткой. Со стоном я сажусь и выдергиваю из спины несколько штекеров. Еще пару я вынимаю из бедер и со вздохом облегчения валюсь обратно, на смятые простыни. Но спать уже не хочется. В голову лезут чьи-то воспоминания, надо сказать, не из приятных. Я нащупываю гнездо над правой бровью - точно, там сидит мемокристалл. Чей? Как он туда попал? Я бросаю его на пол и, накинув халат, бреду в ванную. Поспать сегодня уже не удастся. Башка раскалывается. А ведь вроде и принял-то вчера совсем ничего. Очередная волна боли заставляет меня схватиться за затылок. А это еще что такое? Когда они успели воткнуть мне сюда чип? Ну точно, опять накачали какой-то идиотской информацией. Значит, от этих гигабайтов и трещит моя головушка? Не, так я долго не протяну - надо срочно выгрузить из котелка весь этот мусор. Лучший способ, как мне говорили, это обратиться к дельфину-мутанту, но их всех перевезли в Московский Дельфинарий, а в эту грязную дыру я больше ни ногой. Так что остается по старинке перекачивать данные в свой старенький пентюх. Вручную. Ну что же, приступим.
Киберпанк - что это, когда это появилось? Слово, говорят, появилось в 80-ом, в каком-то фэнзине, издаваемом, как ни странно, Азимовым. Ввел его в обиход редактор журнала, некий Гарднер Дозуа (Gardner Dozois). Сам он, правда, не претендует на авторство и говорит, что подобрал словечко "где-то на улице". Кроме того был Брюс Стерлинг и авторы "его круга", которые писали техно-фантастику и тоже вполне могли изобрести данный термин. Да мало ли кто - писателей, журналистов, критиков в Америке и тогда было полно, и сейчас хватает. А после появления персоналок и сетей, буйного роста Силиконовой Долины и индекса NASDAQ - термин явно носился в воздухе. Главное не то, кто его выдумал, а то, что жизнь в него вдохнул, конечно, Уильям Гибсон, в своем бессмертном романе "Нейромант". Роман вышел в 1984-ом году, и отсюда и начинается отсчет эры "киберпанк". Хотя в самом "Нейроманте" это слово не встречается ни разу, оно там "незримо присутствует" и именно оттуда, вернее, из критических статей об этом переломном для фантастики, а может, и всей литературы 80-ых романе, пошло гулять по свету.
Этим, возможно, и объясняется распространенная ошибка, когда смысл этого термина начинают извлекать из гибсоновских произведений. Пишут много, пишут умно. Пишут о философском аспекте взаимоотношений человека и машины, об этической стороне проблемы искусственного разума и об этой этической стороны отсутствии. Пишут правильно, и мы этого коснемся, никуда не денешься. Вот только к киберпанку это имеет мало отношения. Потому что Гибсон - это еще не киберпанк. Нет, я не имею в виду того, что ванкуверский затворник не любит ни киберпанковское движение, ни даже сам термин. Не важно и то, что, когда его называют отцом киберпанка, он решительно отвергает свое отцовство. Все это его личные, в крайнем случае семейные проблемы. Важно другое - при всем своем патриархальном величии, Гибсон не является единственным киберпанк-автором. Их много - некоторые начинали вместе с ним - Рукер, Ширли, Суэнвик и равновеликий Гибсону Стерлинг, многие, главный из них Нил Стефенсон, появились позже, некоторые, как волюнтаристски записанный в киберпанки Томас Пинчон, писали еще в начале 70-х. Все они крупные писатели, и все пишут весьма по-разному. И все, разумеется (даже Пинчон не решился возразить), пишут киберпанк. Так что приходится искать наименьший общий знаменатель.
Вот он: волшебное слово состоит из двух частей - "кибер" и "панк". "Кибер" означает продвинутую технологию, желательно, но не обязательно имеющую отношение к компьютерам. Это могут быть мозговые импланты, гнезда по всему телу, устройства для выхода в виртуальную реальность, изощренные механические или клонированные протезы любых органов, от глаз до селезенки. Кроме того, это могут быть ИскИны - искусственные интеллекты, живущие в киберпространстве. Но этих последних может и не быть. И от этого худло отнюдь не перестанет быть киберпанковским. Их нет, например, ни у Стерлинга, ни у Пинчона (который, наверное, уже обыкался), ни во многих рассказах самого Гибсона. Главное, чтобы присутствовали cutting-edge технологии и вторая составляющая часть названия - "панк". Что это такое, объяснять, конечно, не нужно, но, как водится в статьях, придется. "Панк" в этом литтечении значит то, что главными героями являются маргиналы всех мастей: сквотеры, хакеры, бомжи, воры, проститутки, наемные солдаты, скупщики краденного, авантюристы, собственно панки в конце концов. Эта смесь из городских низов и высоких технологий и дает в итоге столь модный сегодня стиль. И как ни стенай, как ни отказывай в праве называться киберпанком книгам, где недостаточно проработан философский аспект взаимоотношений творца и творения и тому подобные материи, им (книгам и авторам) от этого ни жарко ни холодно. Они в своем праве, и будут стоять в книжных магазинах на одной полке с Гибсоном и Стерлингом.
Да, еще одно - по-хорошему дело должно происходить либо в будущем, пусть даже ближайшем, либо в прошлом, желательно альтернативном, но никак не в настоящем. Объясняется это на первый взгляд парадоксально, но, если вдуматься - вполне логично - "мы уже живем в будущем, просто не видим его". Так что писать о настоящем смысла нет, поскольку оно на самом деле является наименее интересным из всех времен - недавним провинциальным прошлым.
Дальше - шепотом. Сотрудников правонадзирающих органов просим выключить свои модемы. Еще одна особенность - почти во всех киберпанковских романах герои принимают наркотики. Разную, знаете ли, синтетическую дрянь. Причем все поголовно - от глав корпораций до последних бродяг. Но заострять на этом внимание мы не будем.
Глава вторая, где не будет ничего о киберпанке:
До начала времен
And his grandfather had had two names
in case he lost one - Tresspassers after the uncle,
and William after Tresspassers
Пятачок о своем дедушке Tresspassers'е W
Меня беспокоят все эти штекеры. Кто я в конце концов? Может быть, во мне уже не осталось ничего человеческого? Я иду в ванную и долго и озабоченно пялюсь на свое отражение в зеркале. Нет, успокаиваю я себя, если б я был андроид, у меня не было бы таких мешков под глазами и трехдневной щетины. Я иду на кухню и наливаю себе стакан молока. Впрочем, какая к черту разница, кто я! Главное, что у меня зверски болит башка и единственный способ привести себя в порядок - это продолжить выгружать из себя всю эту муть. Прикончив одним глотком молоко, я опять сажусь за компьютер.
История киберпанковского кино начинается задолго до своего начала. Верховен, Кэмерон, Финчер и, главное, Ридли Скот и представить себе не могли в начале 80-х, что снимают что-то в этом жанре. Но Гибсон и компания, ничтоже сумняшеся, записали в киберпанк и "Чужих", и оба "Терминатора", и "Вспомнить все", и, конечно же, главный киберпанковский фильм всех времен и народов - "Бегущий по лезвию бритвы", а проще "Блейдраннер". Примерно так же поступали митьки, великодушно приняв в свои ряды Ван Гога, Пушкина и Сартра. Стоит появиться названию, объединяющему в группу нескольких мощных творцов (Шагина, Шинкарева и Флоренского, Гибсона и Стерлинга), и вот уже все, кто им нравится, в эту группу включены.
Однако надо сказать, что все вышеназванные фильмы не только являются "современной классикой" (выражение, диковато звучащее по-русски, но уже прочно вошедшее в английский язык), но и формально соответствуют тому описанию киберпанка, которое мы дали в предыдущей главе. Во всех этих фильмах действуют, с одной стороны, маргиналы ("панк"), а с другой - андроиды/технопротезы ("кибер").
Главным в этом ряду и, возможно, даже вдохновившим Гибсона на его романы является снятый в 1982-ом "Блейдраннер". Уступающий по культовости разве что "Звездным Войнам", он сформировал многих и многих (так и хочется написать "многие поколения") фантастов. Это был действительно прорыв в кинофантастике - светлый, постройками и костюмами отсылающий к прошлому мир "Звездных Войн" и "Звездных Путей", где своих так легко было отличить от врагов и хорошие парни всегда побеждали, сменил мрачный мир неона, небоскребов и уличных толп. Будущее здесь вдохновляется не прошлым, но настоящим - современным Токио. В чем Скот и признался несколько лет спустя, сняв прекрасный боевик "Черный Дождь", где улицы Гиндзы 80-х годов нашего века в точности повторяют (или наоборот, что повторяет что?) пейзажи Лос-Анджелеса 10-х годов века следующего. И если в начале фильма еще можно с какой-то долей уверенности сказать, кто прав, а кто виноват, то к середине теряешься уже совершенно. Фильм снят по программному роману Филипа Дика "Мечтают ли андроиды об электроовцах". Сюжет прост - некий полицейский по имени Декарт должен найти и уничтожить сбежавших с Луны опасных андроидов. У Дика андроиды отличаются от людей тем, что неспособны к эмпатии, говоря по-русски - сочувствию. Роман философский, Дик пытается решить в нем вечный вопрос: "что делает человека человеком". Скот книгу переиначил, некоторые скажут "изуродовал", наделив андроидов чисто человеческой, по Дику, способностью к сочувствию, одним махом лишив роман главного конфликта и большей части глубины. Однако, потеряв одно, фильм приобрел другое, а именно соответствие главному гибсоновскому тезису (вот оно!) - человек ничем принципиально не отличается от машины, а естественный разум от искусственного. Раз машина умеет мыслить, то есть мыслить по-настоящему, а не просто складывать/умножать биты, то она способна и на чувства, считающиеся исключительной прерогативой человека. Андроиды здесь способны не только любить, эка невидаль, но и спасти жизнь врагу, пожертвовав своей. Последнее, возможно, и перебор, но фильм, начинающийся с классического для всей западной культуры страха машины, этот страх успешно преодолевает. В остальных "предкиберпанковских" фильмах проблема искусственного разума тоже решается в пользу андроидов. И в "Чужих", и во втором "Терминаторе" андроиды оказываются более человечными, чем люди.
"Блейдраннер", кстати, вышел в нескольких версиях: сначала основательно порезали сценарий, потом уже готовый фильм, потом некоторые вырезанные сцены опять вставили для европейского проката, и, наконец, Скот выпустил свою версию, так называемый "director's cut". Во-первых, по ней можно догадаться, что и сам Декарт - андроид, но уже следующего, более продвинутого поколения. Во-вторых, отсутствует хэппи-энд, что тоже является характерной чертой киберпанковской литературы, близкой по духу к film noir пятидесятых, где герой под конец лишается всего того, что успел приобрести по ходу фильма. Финал, надо сказать, по-своему оптимистичный, позволяющий герою не заплесневеть под грузом нажитого, вновь почувствовать "биение жизни" и с легким сердцем закричать: "Лед тронулся, командовать парадом буду я!", как Остап Бендер в конце известного романа.
Глава третья, где мы будем разгребать завалы:
Битва за урожай
По тому болезненному скрипу, с которым
она работала, и по большим щелям между
гнутыми зубьями Саша догадался, что она
не из его игры, а обычная советская
разрезалка пополам, плохая и старая...
Пелевин о разрезалках пополам
Неожиданно мне приходит одна мысль: кто бы я ни был, а деньги мне нужны! Любому человеку, даже самому завалящему андроиду, нужно жрать, а в холодильнике шаром покати - одно яйцо да полпакета этого клонированного, мерзкого воняющего молока. Да и пора выбраться куда-нибудь со своей девушкой (вот кто, кстати, натуральный андроид, иногда я совсем ее не понимаю). Хотя бы в кино. После всей этой мрачной лабуды с экзистенциалистским подтекстом хочется посмотреть что-нибудь светлое, вот те же "Звездные Войны". Так что хватит работать в стол. Если уж я все равно пишу, надо попробовать загнать это кому-нибудь. Я вставляю витую пару в гнездо на левой пятке (какой кретин придумал сделать его именно там!) и, правой рукой набирая на цифровой клавиатуре номер издателя, левой уже с большим энтузиазмом продолжаю писать:
Неповоротливый Голливуд между тем за 10 лет, прошедших с выхода "Нейроманта", даже не почесался. Выпускалось все что угодно: боевики, мелодрамы, гангстерские фильмы, но компьютеры, все активнее входящие и в жизнь, и в литературу, фактически игнорировались. Только когда "киберпанк" стал потихоньку выходить из моды, через два года после выхода последних действительно значительных киберпанк-романов ("Snow Crash" молодого автора Нила Стефенсона и гибсоновского "Virtual Light", где патриарх фактически пересматривает свои взгляды на жанр) киностудии наконец спохватились.
В 1995-м вышло сразу несколько, чуть не десяток фильмов, которые были связаны с компьютерами, передовыми технологиями и виртуальной реальностью. Из них наиболее значимыми были следующие пять: "Хакеры", "Сеть", "Странные дни", японский мультфильм "Ghost in the Shell" и, конечно же, первая экранизация Гибсона "Джонни Мнемоник".
Первые два, "Хакеры" и "Сеть", повествуют про хакеров, которые через Сеть воюют друг с другом. Пресловутые good guys vs. bad guys. Плохие хакеры начинают и проигрывают. Сам конфликт не очень-то характерен для киберпанка: группа людей (как в "Сети") или один человек (как в "Хакерах") хотят уничтожить мир, им противостоит соответственно один человек/группа людей, которые мир спасают. Компьютеры здесь не более чем антураж. К тому же в "Сети" отсутствует "панк"-составляющая - главная героиня принадлежит к вполне благополучному среднему классу и большее всего ее пугает, что в результате заговора оказались уничтожены все ее документы - факт, которому любой герой любого киберпанковского романа был бы несказанно рад. Но главное слабое место этой сладкой кинопарочки не в этом. Проблема в том, что действие происходит сегодня. В будущем вы можете придумывать какую угодно несусветную технику - вас поймают за руку, только когда вы, седой и напрочь запротезированный, будете сидеть в кресле-качалке на веранде своей средиземноморской виллы и пить самый дорогой Дон-Периньон. Но если действие происходит в наши дни, ляпов допускать нельзя. Они видны сразу и будут долго и смачно обсуждаться. В обеих картинах таких ошибок полно. Что не удивительно: режиссер "Хакеров" до этого снял только биографию The Beatles, а режиссер "Сети" прославился продюсированием "Рокки" - с первой по пятую серию. Фильмы ничем не выделяются в общем потоке голливудских боевиков, и одного абзаца на них обоих вполне достаточно.
Обратная ситуация со "Странными днями". Городских низов там предостаточно, а вот компьютеров нет совсем. Несмотря на это, киберпанки единодушно считают фильм своим. Присутствующей в фильме секретной ФБРовской технологии, позволяющей записывать то, что видит человек, прямо со зрительного центра мозга на компакт-диск, вполне достаточно для приставки "кибер". Тем более что фильм очень киберпанковский по духу - получив в руки секретные технологии, герои не рвутся спасать мир, а пытаются решить личные проблемы. Мрачная, нервная, чреватая бунтами атмосфера Лос-Анджелеса последнего дня 1999-го года тоже как будто списана из "Нейроманта". Стильное кино, что не удивительно - фильм сняла Кэтрин Биглоу, до этого отметившаяся культовым вампирским "Near Dark" и "Дикими Пальмами", к сценарию которых приложил руку сам Гибсон.
Японцы, как всегда, пошли другим путем. Они сняли не игровое кино, но полнометражный киберпанковский мультфильм "Ghost in the Shell". Его проблематика повторяет и доводит до логического конца проблематику "Блейдраннера": искусственный разум начинает осознавать себя свободным существом и требует, чтобы его создатели от него отвязались. Так как этот ИскИн - государственный проект повышенной секретности, на его поимку направляют суперагента, начиненного всяческой электроникой. Суперагент, в свою очередь, начинает сомневаться в своей человеческой природе. Этот фильм, пожалуй, наиболее из всех до сих пор снятых близок по духу к романам Гибсона. К тому же он имеет лихо закрученный сюжет и отлично нарисован. Но, к несчастью, он мультипликационный, что не позволяет ему на равных конкурировать с "полноценными" игровыми фильмами.
Итак, мы добрались до "Джонни Мнемоника". Тут уж вроде все должно быть в порядке: сценарий Гибсона, по рассказу Гибсона, снят под контролем Гибсона. Режиссер одобрен Гибсоном. Отличный художник-постановщик. В главной роли главная надежда американского кино Кину Ривз - помесь Брюса Уиллиса и Бастера Китона, человек, который спасает мир ни разу не улыбнувшись. Все атрибуты налицо: сквотеры, хакеры, панки, подпольные хирурги, гнезда, чипы, киберпространство, мутанты. Главный герой перевозит в голове массив информации, получатель не хочет платить, а хочет голову отрезать и пользоваться бесплатно. Так что перед Ривзом стоит двойная задача: избежать лап нечестного партнера и выгрузить из головы информацию - хранить ее там уже опасно для здоровья. Динамичное, красивое кино. Провалившееся в прокате. Гибсон, который изначально фильм хвалил, теперь валит все на продюсеров - мол, не так смонтировали. Мне же кажется, что дело еще и в фальши, которая проглядывает тут и там. Во-первых, Ривз похож не на хакера, а на агента ФБР, внедренного в хакерскую среду. Уж слишком уверенна его походка и цепок взгляд. Во-вторых, начав с попытки заработать денег незаконным способом, герои под конец скатываются до того, что начинают привычно спасать мир - печальная деградация. Как бы то ни было, этот фильм - единственный, который безоговорочно считается киберпанковским. Авторитет Мастера непререкаем.
Суммируя, можно сказать, что в 95-ом ни одна попытка снять киберпанковский фильм не окончилась удачно. Нет-нет, я не имею в виду идейную составляющую. Просто все эти фильмы, если и не провалились в прокате, больших прибылей не принесли. Авторам "Сети" и "Хакеров" не удалось провести зрителей введением в обычные триллеры компьютеров, авторам трех остальных, вполне киберпанковских лент, помешала, видимо, именно их нетрадиционная, массовому зрителю абсолютно неинтересная философия.
Глава четвертая, где мы поймем, что все дхармы по природе своей пустотны:
Что делать?
- МАКСИМ! МАКСИМ! ПРОСНИСЬ! ПРОСНИСЬ РАДИ БОГА!
Я ВИДЕЛ ПОДПОЛЬЩИКОВ! ОНИ БОРОЛИСЬ ЗА НАРОДНОЕ ДЕЛО!
- ДА ПОШЕЛ ТЫ В ЖОПУ СО СВОИМИ ПОДПОЛЬЩИКАМИ!
Максим и Федор о подпольщиках
Компьютер виснет. Я не успел сохранить файл. Теперь нужно перебивать все заново. Чертова железяка - она издевается надо мной! Я протираю заспанные глаза и таращусь на энтишное приглашение. Черт, что я там писал? Кажется, что-то обличительное. Так и есть, это заговор! Они не могут допустить, чтобы я вывел их на чистую воду. Бунт машин. Где-то я читал об этом. Подложив под ноги резиновый коврик, чтобы коварный ящик не ударил меня током, я продолжаю с удвоенной решимостью:
Последняя попытка снять классический киберпанк была предпринята в Европе два года назад. Габриэле Сальваторес в своей "Нирване" заставил разработчика компьютерных игр Кристофера Ламберта, рискуя жизнью, помогать ключевому персонажу своей игры, неожиданно обретшему сознание. Антураж фильма проработан прекрасно Национальные кварталы населены персонажами, как будто сошедшими со страниц "Бхагавадгиты". Хакеры, они же "ангелы", как им и положено, ходят в лохмотьях, носят глазные протезы, ширяются почем зря и крадут кредитные карточки. Ламберт загадочно улыбается и башляет направо и налево. Герой игры, усатый итальянец на пятом десятке, убегает от охотников за органами и решает экзистенциальные проблемы. Вернее, одну проблему - он понял, что им играют, и хочет быть "стертым". Жизнь в качестве персонажа игры его не устраивает. Ламберт проникается проблемами своего творения и проходит сквозь все круги ада, лишь бы добраться до базы данных своей компании и выполнить запрос. Его приключения и приключения персонажа в игре показываются параллельно и принципиально не отличаются. Это понимают не только зрители, но и сам Ламберт, поскольку, нажав в конце фильма на кнопку delete, он подносит пистолет к виску.
Гибсону бы подобный расклад не понравился. Его персонажи живут попеременно в обычном и киберпространстве и прекрасно себя чувствуют и там и там. Действительно, какая разница, где ты находишься, если там есть еда, кров и любимая? Но нет, в кино паранойя торжествует. Как это, мной управляют?! Нет, вон отсюда, смерть откроет мне двери! Зритель воспринимает такой поворот как суровую правду жизни. Интересно, почему миллионы кинозрителей, утренняя половина жизни которых управляется их боссами, а вечерняя их женами, до сих пор не застрелились?
В любом случае, заявка на тему "нами играют" была сделана. Нужно было только доработать детали и добавить чего-то жизнеутверждающего в конец.
Следующий выстрел был сделан в этом году, и он наконец-то попал в цель. Молодые таланты, братья Ваховские, взяв на главную роль все того же Кину Ривза, смогли таки произвести блокбастер в жанре "киберпанк" - фильм "Матрица".
Сюжет прост и незатейлив, и потому, разумеется, претендует на глубину. Поскольку ресурсы Земли истощены, люди подключились к некой компьютерной сети - Матрице. Матрица создает виртуальную реальность, в которой человечество теперь и живет. На дворе далекое будущее, но люди думают, что живут здесь, у нас, в 1999-ом. А у них там нет ни синего неба, ни зеленой травы, даже еды нормальной и то нет. Вдобавок ко всему Матрица начала паразитировать на людях, опутав их проводами и вытягивая все соки, как из живых батареек. Тех, кто не хочет быть батарейкой, Матрица уничтожает.
Кину Ривз - хакер. Он подозревает о том, что в мире что-то не так, но не знает точно. Появившиеся из ниоткуда подпольщики открывают ему глаза. В результате этого неосторожного шага семеро смелых, усиленные Ривзом, побеждают всепланетного монстра и возвращают человечество к жизни среди радиоактивных отходов и поглощению неочищенных протеинов. Хэппи-энд. Интересно, что у подпольщиков ни на секунду не возникает мысли, что вся эта свалка планетарного масштаба, куда они так хотят загнать народ, тоже может оказаться иллюзией. Никаких критериев отличить настоящее от вымышленного у них нет. Не говоря уже о том, что понятие "реальности" само по себе является сомнительным, особенно в мире, где тебе в голову могут напихать произвольное количество штекеров. Торжествует архетип, который считается свойственным в основном населению одной шестой, но, очевидно, имеет не меньшее хождение и на остальных пяти шестых планеты: Если Хреново, Значит - Правда. "Если все идет хорошо, значит от вас что-то скрывают", как гласит одна из формулировок знаменитого закона Мерфи. А вот если хуже некуда, значит так оно и есть.
Напав на эту золотую жилу, Голливуд изобрел свой киберпанк. Если в оригинальной, литературной версии искусственный разум был, как правило, партнером человека, то в кино, при сохранении внешнего антуража книг, он стал жестоким хозяином и врагом, которого нужно уничтожить. В борьбе обретешь ты счастье свое. Судорожные попытки кинематографа определить место компьютера в современном мире окончились тем, чем и должны были окончиться - очередным образом врага, пришедшего на смену неуклюжим русским в драных ушанках и зловещим арабам в грязных бурнусах. Механизм, наконец, отлажен, доллары, весело звеня, катятся в карманы продюсеров. Теперь нас ждет поток фильмов с миллионными бюджетами, атрибутикой киберпанка и в жанре советских брошюр о империалистско-сионистском заговоре.
Я встаю из-за компьютера, потягиваюсь и неожиданно с грохотом валюсь на пол. #@ %$*& мать, они все же добрались до меня! Но нет, так просто я им в руки не дамся. За неимением другого оружия, хватаю с пола тяжеленный том толкового словаря, который я, к счастью, так и не убрал позавчера на полку, и хочу отползти в угол. Что-то держит меня! Я мужественно поворачиваю голову и вижу, что просто забыл вынуть штекер из пятки. Провод тянется к компьютеру, я дергаю его, экран гаснет, и я, потирая ушибленный нос, бреду на кухню допивать молоко.
август-сентябрь 1999г.
впервые опубликовано в "русском журнале"
|
